Весеннее приношение Сэй Сёнагон
Знать
Три истории и Пять книг,
заболеть
тысячу лет тому назад
…ни поэтического таланта, ни красоты
Я, северный варвар, — плакал весенним утром
над твоею судьбой,
но теперь
я выкрашу зубы в чёрный цвет
и буду — петь!
Я — познал:
мой снежно-розовый череп — бутон
лотоса,
в нём — твоя душа
смотрит в дыры глазниц.
Это и есть бессмертие, Учительница!
Наму Амида Буцу.
Помилуй меня, Будда.
* * *
Тушь с ресниц,
пыль с домов,
акварельные краски с этюдов
у юных художниц
смывает дождь.
Я направлю на тебя птичью косточку,
и лицо —
стечёт с черепа.
Я — дождь.
* * *
А. М. Шельваху
Моря — полны китами, Блейк — безумен.
Всей паутинной оболочкой мозга
он ощущает
движение светил…
Звезда Алголь колотится в висок,
и хочется уснуть, и будто наяву
спасается святой, поняв, что остров —
спина чудовища. Чудовище проснулось,
Восходит Сириус! Волна! Водоворот!
— …нет, это ты — заснул.
Святой сидит в лодчонке,
прижав к груди спасённые Дары,
а в черепе у Блейка
сияют звезды.
Он выбросил кого-то из окна.
Сигурд. Прогулка по Павловскому парку
О. Л.
Рефракционная решётка
твоих ресниц сияет радугой,
и я тебя целую в глаз…
Но ты не изучала Кроули,
и никогда не знала оптики,
а комары звенят как формулы
и кровожадны, как дракон.
Готическая роза Рильке
опять высасывает душу
Куда убрать её раёк витражный?
«In vitro veritas»,
пойми меня, хоть раз.
/звезда в колодце, как
змея в глазу…
…зачем нам негритянские поверья –
тупого дикаря нелепый сон!../
Но ты – не понимаешь логики.
Равно как оптики и готики.
А комары летят как дротики,
и бедный Сигурд – обречён.
Конст. Вагинову
смотрю двумя глазами и вижу перед ними:
два своих
прозрачных носа!
кому повем?…
пум-пум
жуть, зеленее льда
хоть и не,
это из акафиста.
Пойдёмте дальше, Лида
«Карты кажутся ему ужасом и пустотой»
— пойдёмте, Кóка,
у меня ещё немножко есть с собой!
— Лида, ну… пожалуйста!
…
— Куда вы дели мои нормальные карты!
Откуда взяли эту колоду?
Здесь король, рыцарь, паж, королева, дама …девица
…и птицы!
На них нельзя, нельзя нам гадать!
— Я тебя… ой, нет, не надо … У меня…
А у тебя ТэБэЦэ
А мы — птицы.
Холодно как уже… занюхай ещё!
…
А ты у нас гений… в этом городе тебя и похоронят…
могила Филострата…
Да не бей меня!!!
Мраморная красивая могилка на Смоленском.
Но недолго —
… не на долго, и‑Исчезнет.
Дай нюхнуть!
ТЫ НЕ БЕЙ МЕНЯ, МАТУШКА РОДНАЯ,
ЖЕЛЕЗНЫМ МОЛОТКОМ ПО ГОЛОВЕ !
_____________________________________
«Штутгартская колода», датируемая 1430‑м годом, имеет четыре масти: две охотников и две — царственной дичи. Собаки и соколы — охотники, утки и олени — дичь.
«На ступеньках подъезда, разложив подаренные им ей в прошлую ночь атласные карты, сидела Лида, прислонившись к дверям. Она дремала, полураскрыв рот… Фигуры оживают и вступают с ним в неуловимое соотношение» Конст. Вагинов, 1928
* * *
Ты — знаешь тайну.
Я понял это,
увидев…
…а, впрочем, это не важно, что, —
Ты все равно не веришь.
Цветение царскосельских дубов и кленов
подходит только
для очень специфического вида мантики,
поскольку
чистые значения порой теряются,
то в ослепительной зелени
— хотя листва почти прозрачна, —
то в скрещении ветвей.
Опять-таки мешает небо.
…
Открой мне тайну!
* * *
В моргах ещё дышалось,
а тут в любой канаве
рвота до выворота.
…
Девушки нам щебетали:
«спермин, птомаин, кадаверин».
А я,
как Саша Вертинский, всё теперь бормочу:
«Да не убоюсь
зла!»
И &&юю, и &&юю и про&&ёвываюсь до икоты!
вдруг вспомнилось
о Выготском
«…от ород а еке»
Д.Суховей
а ты — туда,
где спят чайки!
а ты видела, как спят чайки?
они, целыми стаями — во сне —
плывут по Неве — ослепительно белые
от Усть-Ижоры до «Вантового»
и взлетают
и возвращаются
и снова спят,
плывя
Жажда
Пустырь,
заросли пыльного бурьяна.
Запах гари, кордит — или это мне только кажется?
мусорные, рудеральные фразы.
мусор. rudus.
Ты никогда не спутаешь гречишку вьюнковую
и полевой вьюнок,
даже не видя цветов.
Она всегда вьется посолонь, а он — против хода солнца.
«несовершенный углонервный лист» — что за строка!
Бухтоупорное жилкование.
Ты носитель этого языка, как мусором
придавленный им.
Сколько угодно облизывай влагалища,
трогай языком реснички
не добьёшься ни капли влаги.
Даже если порвешь петли этих неподатливых фраз
и запихаешь себе в рот,
и будешь жевать, —
только твоя слюна смочит их.
Чтобы они дальше росли, тебе надо упасть
и истечь,
отдать свой собственный сок.
Зато кто-то потом,
глядя из окна штабного автомобиля,
восхитится
зеленью сорняков.
Скажет:
— Das Unkraut wuchert; es ist eine wahre Pracht.
________________________________________
ПРИМЕЧАНИЕ: последняя строчка принадлежит одному гитлеровцу, ставшему почётным доктором Санкт-Петербургского университета. Ostfrontbriefe eines deutschen Leutnants. Am 9. VIII. 1942 (СПб., 2005, S. 114)
