Помните Феклушу в «Грозе», которая считала, что время умаляется? Я не хочу ей уподобиться. Я считаю, что время обладает замечательным свойством растягиваться и сжиматься множество раз в течение жизни каждого человека.
Если в конце ХХ столетия бал правил постмодернизм со всеми производными, а стихи со здоровыми гражданскими установками казались случайными реликтами…
Поэты общаются с Петербургом и даже его районами: «Петербург, у тебя ещё есть адреса…»
Благодаря глобализации грани между петербургской и прочими поэзиями стали стираться
Поэзия цвета камней, лежащих в брусчатке под дождем и туманом.
Ничего субъективнее поэзии и быть-то не может. А уж определять школы и жанровые особенности…
Петербургская поэзия есть — это факт. Но стилистические рамки её размыты
Петербуржские стихи не слишком-то верят в человеческую волю, в преобразования общества и мира…
Петербургская школа держится на плечах ЛИТО, и хотелось бы, чтобы эта история на нашем поколении не обрывалась.
Хорошие и плохие стихи растут на клумбах, валяются в сугробах, висят в сером сонном загадочном воздухе.
Помните Феклушу в «Грозе», которая считала, что время умаляется? Я не хочу ей уподобиться. Я считаю, что время обладает замечательным свойством растягиваться и сжиматься множество раз в течение жизни каждого человека.
Если в конце ХХ столетия бал правил постмодернизм со всеми производными, а стихи со здоровыми гражданскими установками казались случайными реликтами…
Поэты общаются с Петербургом и даже его районами: «Петербург, у тебя ещё есть адреса…»
Благодаря глобализации грани между петербургской и прочими поэзиями стали стираться
Поэзия цвета камней, лежащих в брусчатке под дождем и туманом.
Ничего субъективнее поэзии и быть-то не может. А уж определять школы и жанровые особенности…
Петербургская поэзия есть — это факт. Но стилистические рамки её размыты
Петербуржские стихи не слишком-то верят в человеческую волю, в преобразования общества и мира…
Петербургская школа держится на плечах ЛИТО, и хотелось бы, чтобы эта история на нашем поколении не обрывалась.
Хорошие и плохие стихи растут на клумбах, валяются в сугробах, висят в сером сонном загадочном воздухе.
